После плотного ужина Сьюзан торопилась на одно из самых увлекательных, по ее мнению, внеклассных занятий в Хогвартсе – Дуэльный клуб. Практически единственное занятие, на котором пропадало ощущение ограниченности комендантским часом, строгим надзором Кэрроу. Эти глупые «блюстители порядка» просто боялись сунуться к МакГоногалл, что, несомненно, радовало, хоть где-то обходится без них. Торопясь к началу занятия Сьюзан встретилась в одном из коридоров с Бесс Монтгомери и, обменявшись с ней немым приветствием, пошли по положенному маршруту.
Наверное, не стоило вспоминать о таким неприятных личностях, как Кэрроу, потому что, будто услышав мысли Сью, из поворота вышла, вся такая несравненная по своей уродливости и высокомерию – Алекто. Боунс оставалось только устремить взгляд чуть ниже, чем ее отвратительное лицо. Здороваться с ней она категорически не собиралась, хотя могла бы за это получить дополнительную «отработку», если выражаться официальным языком. И если бы этот акт неповиновения, или взгляд был бы устремлен в окно – Сьюзан Боунс не увидела бы причины ее дальнейших неприятностей.
Мучительницу Алекто сопровождал так полюбившийся Пивз (его безнаказанности радовала; некоторые ученики даже подкупали его, прося взамен сделать что-нибудь гадкое в отношении Кэрроу). И, видимо, из-за его манипуляций с воздушным потоком, у Кэрроу неудачно и весьма некстати задрался рукав, обнажив Черную метку. Тут уж, какое самообладание ты не имел, не продемонстрировать свое удивлениеотвращениегореозабоченность – из разряда невозможного. Алекто быстро справилась с возникшей ситуацией, но Бесс и Сью определенно успели заметить, выразив это обернувшись ей в след.
Дальше они шли все так же молча, только теперь это молчание было напряженное.
Не то, чтобы Сьюзан не думала об этом, не догадывалась. Но найти безоговорочное подтверждение своим догадкам – иное, что-то страшное. Всегда хочется верить в лучшее, хотя по отношению к этим Кэрроу это невозможно. И сейчас в ней были весьма смешанные чувства – страх и невероятное поднятие духа, желание действовать. С таким смешанным спектром Боунс и вошла в зал, где продолжала ожидать преподавателя в компании других немногих студентов.
Но, кажется, это было неизбежно – в зал влетела та ведьма, с которой они расстались пару минут назад в коридоре, - Алекто Кэрроу. И ничего хорошего от такого ее жеста ждать не приходилось.
Сьюзан столкнулась с взглядом Алекто, и это был обдуманный поступок. Стараясь изображать полное бесстрашие, она не отводила свой взгляд, а даже пыталась улыбаться, показывая, что в любом случае противостоит ей, сделать все против ее же воли. Убедившись почти в общеизвестном факте о том, что Кэрроу – Пожиратели (братец тоже попадал под общее мнение), Сьюзан начала больше ненавидеть их. Но сейчас даже не было страха, который она иногда испытывала, видев пытки над сокурсниками, теперь же не было ничего, кроме отвращения и злости, желания сделать так же больно им. Казалось бы, факт о причастности к Пожирателям должен был быть немного отпугнуть хаффлпаффку, заставить ее быть ниже травы тише воды, но это, наоборот, придало ей больше уверенности в себе, появилось желание действовать.
Но что-то резко прервало ее мысли о том, что же могла сотворить Боунс с этой идиотами Кэрроу, какую подлость, которая могла бы выставить их полными идиотами перед всей школой. – Опять стены на пару с Джинни разрисовать? – кажется, это была ее последняя самостоятельная мысль, решение на сегодняшний день.
Некая дымка начала окутывать то ли ее саму, то ли только глаза. Она на момент перестала различать предметы, все стало как в тумане, но через мгновение все снова прояснилось, вот только понимание происходящего никак не укладывалось у нее в голове. Она не хотела никуда идти, ничего говорить, но фактически это самое и сделала – зачем-то подошла к Кэрроу, зачем-то произнесла новость, нашедшую свое подтверждение минут двадцать назад. Но ее не волновало, почему все происходило против ее воли, Боунс чувствовала полное безразличие. Такая была легкость в теле, в мыслях, ее ничто не заботило: что съесть сегодня на обед и как не угодить так ненавистным преподавателям. Моменты, которые она тщательно обдумывала в своей голове пару минут назад стали просто неважны. Может быть, Сьюзан вообще забыла об этом, а может, этого ничего не было? Или все удачно разъяснилось? - Да какая разница?
Ведомая неизвестными силами Сьюзан уже стояла подле Кэрроу, когда та опустила непростительное заклятие и все тело начало прошибать иголками, скручивать и трясти. В ногах появилась какая-то слабость, которая просто не позволяла твердо стоять на земле. Хаффлпаффка упала. В глазах резко начало темнеть, и последнее, что она могла увидеть – свет перед собой, заслоняемый какими-то тенями.

Сьюзан Боунс упала на колени, и равенкловка невольно вздрогнула. Обычно улыбчивое веснушчатое лицо Сьюзан  в ту же секунду исказила гримаса невыносимой боли, которая поразила Бесс до глубины ее мелкой душонки (это, конечно, если от той после всех деяний равенкловки что-либо осталось и это «что-либо» могло быть пораженным). Только не подумайте, что в ней проснулось что-то доброе и человеческое. Что вы, какой вздор! Девчонка решительно не испытывала жалости к хаффлпаффке, желание помочь тоже отсутствовало. В конце концов, они даже и словом не обмолвились за шесть лет молчаливого знакомства. Испуг? Черта с два! Не было даже страха, а верное чувство самосохранения осталось немо и безучастно к происходящему. А ведь участь Боунс могла настичь и ее. Они вдвоем разделили «маленькую» тайну мисс Алекто Кэрроу, которая сейчас проверяла сохранность своего секрета на хаффлпаффке.
… всё тайное когда-нибудь становится явным, даже если поначалу о нём не подозреваешь...*
Дело было в другом. Монтгомери почувствовала, что именно сейчас, именно здесь — на этом бесполезном занятии Дуэльного клуба, куда она приходила по старой привычке или от скуки, — ей выпал шанс. Золотой билет в один конец, дверь  в не_очень светлое, но такое желанное будущие. Шальная мысль о невероятной возможности тут же захватила светлый разум равенкловки, отодвинув страдания невинного человека на второй, а то и на третий план.
Сейчас или никогда... Давай!
Бесс отсчитала несколько секунд про себя, вдохнула побольше воздуха в легкие и подняла руку, которая внезапно оказалась несгибаемой и очень тяжелой. Кончики пальцев закололо.
- Профессор Кэрроу! - тихо, но четко сказала она, и ее голос тут же эхом разнесся по просторному залу, затерявшись где-то в резных сводах. Слова давались ей с трудом, поскольку ситуация была и впрямь необычная. Она никогда не считала «шестерку» Алекто профессором. Так, надзирателем, часовым, которого приставили к «особо опасным» преступниками. Если кучку подростков так можно было назвать. Но случай требовал деликатности и уважительного тона. Да, Алекто не умнее пикси, но какой зверь не откликается на ласку?
- Профессор Кэрроу, - уже более уверенно повторила Бесс Монтгомери, делая пару шагов вперед, тем самым окончательно завладевая вниманием окружающих. Подростки чуть расступились, будто провожаю свою однокурсницу на эшафот. Равенкловка огляделась, довольствуясь заинтересованными и взволнованными взглядами собравшихся. Страха, как и прежде, не было, лишь гнетущее осознание того, что, произнеся следующие слова, у нее не будет пути назад. А что ожидает ее там, за чертой? Неисповедимы пути предателей. - Позвольте мне помочь Вам? Позвольте мне проследить, чтобы никто из здесь присутствующих не проговорился о Вашем деле...
Бесс попыталась представить, как выглядит со стороны. Получилось ли у нее сыграть роль святой невинности? Удалось ли изобразить беззаветную верность? Будь трижды Алекто проклята, если не поведется на идеальную игру Монтгомери, как велись многие до нее. Перед Кэрроу — всего лишь «рядовая» ученица, не грязнокровка, не сторонница мерзкого Поттера. Просто та, которая, согласна школьному уставу, хочет быть полезна преподавателю.
А мотивы? О них ведь профессору Кэрроу знать необязательно?
Монтгомери сделала еще один уверенный шаг вперед, не отводя взгляда от Пожирательницы смерти. Действие Круциатуса, коим потчевала Кэрроу непослушных учеников, Бесс не доводилось испытывать на себе, но что-то ей подсказывало, что этой боли бояться не стоит. Есть всему цена, и она была готова заплатить ее. Если все получится так, как задумала равенкловка, то заветная цель окажется гораздо ближе, чем в случае, если бы она оставалась в тени серой толпы. Метка, желанный знак верности Господину. Все это могло стать реальным, только бы вытерпеть эту глупую сварливую старуху...
- Я обещаю Вам, что ни один из них не произнесет ни слова, выйдя за эту дверь, - девушка указала на деревянные створки, чтобы добавить весомости своим словам и выглядеть более уверенной в глазах Пожирательницы. Пожалуй, шансы на хороший исход у нее были. А там... Как говорится, победителей не судят.

*Харуки Мураками

Точно. Всё сходится. Грейс качнулась на пятках и отступила на шаг назад. Сьюзен Боунс упала, успев только произнести заветные слова, и так известные большинству студентов Хогвартса, без всякого напоминания: стоило только бросить взгляд на полное ненависти к окружающим лицо, сопоставить время появления в школе нового преподавателя и время активизации пожирательской деятельности (у Грейс было преимущество перед остальными студентами — звали его Грэм), приметить мелкие детали — Алекто постоянно хваталась за предплечье, будто ждала чего-то — и там сделать логичный вывод. Круцио, Империо, Авада Кедавра. Здравствуйте, добро пожаловать.
Грейс почувствовала, как по телу разливается жар. Чуть свернула голову вправо: Трейси Дэвис, Слизерин, седьмой курс. Абсолютное ничего в глазах, личное дело умещается в три строчки — родилась, поступила, существует. Что она тут забыла? По какому поводу и по какому интересу она вообще может находиться где-то, где не обсуждают последние сплетни? Впрочем, чутьё Трейси явно подводило редко — появившись на собрании, она застала такую разворачивающуюся драму, что многие юные последователи Лорда ей бы позавидовали. Грейс нахмурилась. Что будет делать сферическая слизеринка в вакууме, окажись она перед выбором получения наказания или мучения хаффлпаффки? Выводы напрашивались неутешительные. Сьюзен Боунс получит своё, если Кэрроу вдруг заставит их практиковаться в своих умениях. 
Ещё дальше — Бесс Монтгомери, Бесс Монтгомери... Та, которая резко вскинулась и принялась говорить. Грейс нахмурилась. Так, значит. Слухи о Бесс ходили разные — но сейчас Грейс Бронте впервые оказалась так близко к настоящей Бесс, к Бесс, которая борется за свои идеалы и знает, чего хочет. Посмотрим. Меньше всего на свете Грейс интересовала политика — больше всего на свете Грейс интересовала магия. Сейчас, когда два этих предмета сплелись воедино, её разрывало от необходимости выбирать: сохранять ли спокойствие или начинать действовать. Она ещё раз взглянула на горящее жаром предчувствия и ожидания лицо Бесс.
Повинуясь какому-то порыву, Грейс всё-таки пересекла помещение и наклонилась к Сьюзен, рукой нащупала пульс. Тепло. Значит, на Непреложный Обет непохоже, тут что-то другое. На всякий случай придётся держать язык за зубами — или заставить кого-то из этой своры попробовать написать о случившемся, вдруг сработает? Не то чтобы ей хотелось кому-то рассказывать, научный интерес взял верх, и только и мыслей в голове было, что о том, как прорвать поставленную Кэрроу задачку. Потеря сознания. Кома? Летаргический сон? Кратковременный обморок? Просто стирать память Кэрроу не стала — решила развлечься. Как это в её духе! Но, как ни старалась, Грейс так и не смогла представить себе, что эта женщина накладывает безумно мощные чары, такие, чтобы их неспособны были разгадать старшие школьники. Может быть, даже удастся взломать... Бравада и гордыня ударила в голову, но колкие взгляды окружающих напомнили, где она, Грейс, находится и чего от неё ждут.
Не в силах сдержаться, она ухмыльнулась и под безумный взгляд Кэрроу отступила назад. К палочке не тянулась, чтобы не излучать угрозы — но на всякий случай закусила губу и спрятала взгляд.
— Урок усвоен, профессор, — зачем-то буркнула она и сделала ещё шаг назад, в спасительную тень.
Ей бы сейчас выбраться отсюда и покопаться в книгах...