26.10.1998 - долгожданное переоткрытие форума DYSTOPIA. terror has no shape! Мы все долго ждали перезапуска и наконец это случилось. Форум переходит на режим пост-Хогвартса! Все очень скучали друг по другу, и мы открываем новую страницу нашей истории,
наполненную всё большими интригами и теперь - войной. Мальчик-который-выжил, кажется, не смог совладать со смертью, а Лондон потонул в жестокой Войне за Равенство. Спешите ознакомиться с FAQ и сюжетом!
Мы ждем каждого из Вас в обсуждении сюжета, а пока вдохновляйтесь новым дизайном, общайтесь и начинайте личную игру. Уже через неделю Вас ждут новые квесты. А может, на самом деле Ваш персонаж давно мертв?
министерство разыскивает:
P. Williamson ● M. Flint ● W. Macnair
M. Edgecombe ● DE Members ● VP members
старосты:
P. ParkinsonG. Weasley
L. Campbell

DYSTOPIA. terror has no shape

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » DYSTOPIA. terror has no shape » alternative plot » you better watch your happy home


you better watch your happy home

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

ночной дождливый апрель нынешнего года
когда приличные люди сидят по домам, и наслаждаются тем, чем люди без комплексов могут наслаждаться, где вздумается, а несчастная сиротка в бегах Ролли Джанклоу совершенно случайно набредает на дом, в который очень давно хотела попасть неслучайно. и вы, наверняка, туда тоже не единожды мечтали попасть. но господь ненавидит идиотов судьба любит смелых, а смелые любят гостить у Элдреда Уорпла.

0

2

Темно.
Темно и холодно. Нет, понятно, что для истории про двух столь классных ребят такое начало – тот ещё мейнстрим. Но сбежать от суровой действительности на хлипком судёнышке артхауса получается даже не у каждого третьего, поэтому темно, холодно и до последней нитки в трусах мокро. Это если откровенно.
А если ещё и подробно, то по левую сторону от Джанклоу простирается необъятная, как бывшая начальница Ролли, лужа. Лужа, в которой уже успела побывать нога человека. И без того неприлично влажного человека. Поскольку этим человеком является Розалина Джнаклоу, здесь и далее могло бы следовать феерически выразительная обрисовка личностных качеств лужи, её мамы, бабушки и далёкого предка, в котором полоскало свои жабры последнее из земноводных периода позднего мезозоя. Могло бы. И последовало бы, но, но, но. Но!
Выше освещена только половина подробностей, вторая же объясняется тем, что находится по правую от открытого рта Ролли Джанклоу – она ещё сама не определилась, восторг ли это, недоумение, или всё-таки непреодолимое (и не исполненное) желание обсудить с младшей приёмной сестрой Лох-Нея, Лох-Морара, Лох-О и ещё десятка всяких Лохов её неподобающее для носителя гордой древней фамилии поведение.
Справа от Ролли очень зловеще и очень, как это ни странно, спасительно нависает щерящаяся редкими освещёнными окнами громада классического особняка. Словно только сегодня, на один вечер, сошедший со страниц всех этих не читаемых Розалиной романов ужасов, дом почти осязаемо настаивает на визите и сулит что-то явно нехорошее, но однозначно весёленькое.
Ролли зябко дёргает плечом и хмурится: в такую ночь всё выглядит намного более пугающе, чем могло бы быть, а палаццо совсем не похоже на скрашивающую любую обстановку тарелку горячей луковой похлёбки, как предполагалось его владельцами. Горячая тарелка, к слову, Джанклоу сейчас не помешала бы, потому что пожевать чего-нибудь хочется ужасно, а проверять карманы бесполезно – даже если там и завалялось что-то жевательное, давно размокло в сопливую кашицу, одним упоминанием вызывающую в голове тошнительный образ школьного завтрака. Вы бы тоже от такого нахохлились и скуксились. А некоторые и поревели бы точно. Ролли же только ещё раз дёргает плечиком и вступившей в лужу ногой.
И решает. То есть решается.
Нет, ничего она не боится.
Касательно своего будущего молодая дама давно не питает особых иллюзий. История с плохим началом обязательно заканчивается плохо, и вопрос даже не в том «насколько плохо», вопрос в том «когда плохо». Судя по плотному графику, где так уютно соседствуют бессмысленные допросы в Аврорате, переезды с места на место под паранойяльный саундтрек и редкие моменты блаженной апатии на пару со всеми грехами вселенной, ей остаётся немного. Если её не прибьёт настигнувший добычу шальной Пожиратель Смерти с таким же шальным пыточным заклятием,  если её не прибьёт взвинченный до предела аврор Фредерик Праудфут, то всегда остаётся глупая случайность – шкурка банана, расшатанная ступенька, плохо прибитый к стене портрет толстого усача. Старость, в конце концов. Вариантов слишком много. Один привлекательнее другого. А если всё равно умирать придётся, то почему бы не обставить это мероприятие как-нибудь поразгульнее? Ролли до бесстыдных мурашек нравится игра в канатоходца-самоучку, раскинувшего руки в разные стороны и балансирующего на кончиках пальцев над чёрной бурлящей бездной, где не слышен даже глухой бом-бомм падающих вниз камней. Бешеной собаке бешеная смерть, смерть бессмысленную Ролли предпочитает оставить Ферду.
Кстати о нём. Кажется, впервые за четыре дня Ролли не жалеет о том, что сдуру и немножко пьяни ляпнула «Слушай, Ферд, давай разделимся. Ненадолго. Так удобнее». Теперь она, уже порядком уставшая от одиночного плавания, наконец-то начинает видеть удобства разделения. И ещё преимущества рандомного трансгрессирования.
В общем, всё вокруг просто располагает к позднему, но весьма дружескому визиту. Потому что в своих способностях подружиться даже с пещерным троллем Ролли не сомневается ни секунды. Это так же неоспоримо, как её шикарность, которая неогранённым алмазом сверкает даже сквозь жалкий внешний вид мокрой курицы. Самое время потереть ладошки в предвкушении. Ведь всё вокруг располагает.
Остаётся одно «но», о котором не было сказано ни в первой, ни во второй части описания подробностей окружающей Ролли Джанклоу жёсткой, как кресло на предпоследней конспиративной квартире, действительности. «Но» весьма расстраивает Розалину, хоть и не лишает боевого духа. «Но» нависает над ней существенным количеством футов ранее манящего особняка и именуется Забором.
Нет, вы не поняли, это не блажь вовсе – внезапно употреблять слово в конце предложения с большой буквы. Но с этим Забором иначе поступить нелья. Это Забор параноика, помешанного на собственной безопасности немногим более, чем Ферд Джанклоу помешан на магглах, и немногим менее, чем гоблины Гринготтса помешаны на сохранности вверенных им галлеонов.  Уже одной своей этой заглавной «З» Забор кричит о том, что девочка в бегах Ролли Джанклоу просто обязана оказаться по ту его сторону.
В судьбу Ролли не верит, знаков свыше не считает, но шансов, текущих прямо в руки, не упускает никогда. И потому уверенно и настойчиво оповещает хозяев о том, что она явилась, и что её крайне необходимо впустить внутрь.

+1

3

There's a light over at the Frankenstein Place
There's a light burning in the fireplace
There's a light, light in the darkness of everybody's life.

     В лучших традициях историй о том, кто живет в огромных замках на холмах, окруженных столь величественным забором, что позавидует Азкабан, ночь была темна, полна ужасов и сверкающих молний. Над могучими шпилями совершали свою вечернюю прогулку стаи летучих мышей, а аккуратные кусты белладонны источали свой сладковатый аромат, вкупе с озонированной свежестью. Как и полагается в таких историях, замок приветливо подмигивал высокими окнами с желтоватым свечением, оповещая весь мир о том, что выживший из ума хозяин этой безвкусицы дома.
     В самом деле, Элдред Уорл со скучающим видом сидел в мягком кресле напротив камина и перелистывал свежий экземляр "Танцуя с гринлоу" Марка Гейнсбурга. Молодой писака ворвался в магическую литературную среду со своим дебютным произведением буквально на прошлой неделе, а обложка издания уже во всю пестрила ярко-желтыми наклейками "Бестселлер". Кривя физиономию и морща нос так, будто он учуял запах собачьих фекалий, Уорпл с презрением прочитывал по абзацу-двум с каждой страницы, не представляя, на чем задержать взгляд. Он отчаянно не понимал, как можно отдать за этот бесполезный труд хоть бронзовый кнат, хотя сама книга стоила порядком десяти сиклей.
     Закатив глаза и захлопнув увесистый том, Уорпл отправил его в камин и стянул тонкие очки с длинного носа.
     - Современная литература - это нечто! Когда я был в его возрасте, я выпустил уже вторую книгу, "Сфинксы как люди", и она завоевала премию! Мне даже говорили, что она войдет в классику! А это? Бездарность! - плюясь и активно жестикулируя, Элдред оторвался от спинки кресла и пытался объяснить ничего не понимающему Сангвини причину своей ярости. Вампир, как обычно, расположился на соседней кушетке и просматривал маггловские журналы в обнаженными девушками, должно быть, тщетно чая мечты о том, как он будет впиваться зубами в тот или иной оголенный участок тела. Голос Уорпла заставил его оторваться от чтива, однако тот лишь подавил ухмылку и покачал головой, оставив мужчину без ответа. Ученый же продолжал сокрушаться уже в молчании; неудивительно, что его новенький роман о вампирах забраковали. Если современный читатель хочет покупать такую беллетристику, ему с его философскими рассуждениями и научными изысками не стоит даже соваться в редакции. Ни его утонченный и умный слог, ни новаторские идеи не смогут быть приняты современным обществом при таком раскладе. Нынешние англичане хотят читать про вампиров, только если в их истории фигурирует безэмоциональная барышня и волосатый оборотень.
     Немного посокрушавшись, мужчина тяжело вздохнул и потребовал у Джорджины чашечку чая с молоком. Экономка фыркнула что-то вроде "Заведи себе домовика для этого", однако лениво поднялась с соседнего кресла и отправилась на кухню. Элдред проводил ее хищным взглядом, задержав взгляд на округлых бедрах и едва заметно облизнулся. Поймав насмешливый взгляд Сангвини, который снова и так не вовремя отвлекся от журнала, мужчина беззвучно спросил "Что?!" и уткнулся взглядом в камин.
     Примерно в этот же момент цветной витраж зажегся от очередной вспышки молнии, а замок сотряс громкий звонок. Уорпл во мгновение встрепенулся, выпрямившись на кресле.
     - Мистер Уорпл, Вы кого-то ждете? - поинтересовалась вернувшаяся с подносом и чаем Джорджина, изумленно поведя бровью. Не то, чтобы ночные гости были редкостью в доме исследователя, даже напротив, но сегодня он и впрямь никого не ждал. В былые времена вечеринки в его доме проводились каждые выходные, и каждые выходные огромный замок был наполнен шумом, сатанинскими плясками и звоном бокалов, трущихся друг о друга во время тостов. У него выступали лучшие группы, и весь люд, от лучших представителей магического сообщества, до безумного отребья, напяливал на свои лица маски и веселился в замке ночь напролет. Однако теперь стране грозил переворот, страсти накалялись, а люди все реже отвечали на его еженедельные приглашения. Всего месяц без вечеринок - и Уорпл откровенно заскучал. Поэтому теперь, услышав звонок, мужчина оживленно скатился с кресла и был готов приветствовать своего гостя вне зависимости от того, кем он был. Честное слово, даже эти сумасшедшие праведники, пытающие созвать всех в секту поклонения кентаврам могли бы вызвать его симпатию в столь одинокий час.
     - Слышу. Я сам открою! - кричал мужчина уже из холла, набрасывая мантию на свой плюшевый домашний костюм и хватая изящный зонт-трость серо-зеленого цвета, так подходящего к его глазам. Выбежав в ночь, Уорпл засеменил по каменной тропинке к воротам, вглядываясь в темноту и пытаясь понять, кто же решил навестить его. Однако даже несмотря на то, что лицо стоящей перед ним женщины было ему незнакомо, он все же заметил главный определяющий признак - она была женщиной! При том, довольно молодой и даже вполне симпатичной, такой, что скрытые под мантией бедра вполне могли конкурировать с бедрами Джорджины.
     - Входите-входите, - без лишних вопросов, Элдред взмахивает волшебной палочкой, отворяя ворота, и впускает незнакомку, протягивая над ней зонт. Приступ джентельменства, впрочем, длился до тех пор, пока Уорпл не понял, что сам рискует промокнуть, а потому он подтягивает женщину к себе и хватает ту под руку, уже таща за собой к замку.
     - Чем обязан, милая леди? Пришли взять автограф? Или посмотреть на Сангвини? Знаете, мы обычно просим заранее предупреждать о визите, сами понимаете, безопасность - превыше всего! - мужчина важно выставил палец и ткнул им в высокий забор, защищенный целой сотней разнообразных чар. Отворив перед гостьей дверь, он пропустил ее внутрь и юркнул в сухость и тепло следом, тряся промокшими волосами, будто бездомный пес. - Но вы столь очаровательны и мокры, что я не мог оставить Вас снаружи. Чаю? Моя экономка может предложить Вам вкуснейшие пирожные или булочки.
     Оглядев женщину при свете газовых ламп, Уорпл неожиданно нахохлился и выпрямил спину, втянув неожиданно вывалившийся живот. Его уютный домашний наряд вдруг показался ему ужасно нелепым, однако непроизвольно мужчина облокотился о дверной косяк и пошевелил бровями, что, конечно же, не смогло укрыться от подоспевшей на шум Джорджины.

Отредактировано Eldred Worple (2014-11-23 01:16:55)

+2

4

Автограф, о дааа. И на Сангвини тоже. Да! – вторит представительному мужчине-спасителю (сокращённо здесь и далее –  ПМС), крайне умело прикрывая любопытство бурным восторгом, и с этой целью заглядывая на бегу ему в глаза. Не то, чтобы она не была фанаткой – личности мьсёв Уорпла и О’Шонесси в дамских кругах книжных магазинов Косого переулка (это как минимум) были едва ли не легендарными – просто Ролли к вящему расстройству обладает слишком слабой фотографической памятью, дабы лицо с обложки в секунду идентифицировать как брата-близнеца лица перед глазами.
К счастью Розалины путь от ворот до точки «по ту сторону двери» занимает существенно больше двадцати шагов, что автоматически, несмотря на диалог (в котором Джанклоу активно участвует таинственными «Мгм…» и многозначительными «Мгм!»), даёт возможность напрячь те остатки мозга, которые не погрузились под хлещущую из разверзшейся хляби воду. Потому, оказавшись в холле, она уже абсолютно точно знает, что очень, ОЧЕНЬ жаждет автографа (можно даже не в блокнотике, которого у Ролли всё равно с собой нет, а где-то прямо под мокрой мантией) и с таким же увеличением шрифта очень жаждет посмотреть на уникальное существо – ручного вампира. Дабы потом всю жизнь Ферда упрекать, что ни один из его домашних питомцев и в половину не столь хорош, как питомец господина ПМС.
Счастье-то какое, достолюбезнейший мой! Прошу простить мне мой чудовищный вид, однако, – при виде выбежавшей женщины, в глазах которой явственно читается принадлежность к обслуживающему персоналу, Ролли ловко (даже Люциус Малфой бы обзавидовался) сбрасывает с себя и мантию, и мокрые ботинки, – однако, если бы я знала, что преследующая по пятам опасность загонит меня прямо к вам, непременно бы внесла своё имя в реестр.
В ответ на поднятую женщиной до самой кромки волос бровь,  Ролли  дружелюбно улыбается – пугающе-дружелюбно, если уточнять, – и невозмутимо шлёпает следом за писателем, оставляя на аккуратнейшем полу мокрые следы. В обществе экзальтированных синих чулок это бы, конечно, назвали «вешается на писателя», но к счастью Джанклоу-сестры (вы заметили, сегодня всё неестественно «к счастью»?  пора задуматься, запаниковать и запаранойить) ни одного чулка, за исключением её собственного – категорически не_синего, и так же категорически мокрого – рядом не наблюдается. Потому свои действия Ролли смело считает законными и такими, что своей скромностью вписываются в рамки приличия даже строгого женского монастыря.
Аооох, Элллдреддд, - правильного имени Уорплу Розалина пока не придумала, поэтому изо всех сил непроизвольно старается исковеркать его придыхательными интонациями и хватаниями за грудь – то свою, то хозяйскую. – Вы вгоняете меня в краску своей не-о-пи-су-е-мой космической обходительностью.
На слове «пирожные» глаза Ролли загораются чуть сильнее, чем должны были бы и, несомненно, вездесущая бдительная сверх меры экономка это замечает. Но Розалина Джанклоу недаром посещала целых два занятия по конспирации и чему-то такому от Аврората, поэтому умело представляет это как пожар фанатской любви. Тем более, что играющему в брачный танец молодого фазана Элдерду, явно импонирует обстановка флирта. Ролли, как настоящая девочка и как настоящая интеллектуальная фанатка, естественно, ничуть не расстроена. С флиртом ей приходится сталкиваться практически ежедневно. Правда, многочисленные поклонники зачастую пытаются сразу запустить руку в декольте, или (как Фредди Праудфут) делали вид, что не заинтересованы, тайно приглядывая за областью околосердия.  С пирожными и их собратьями жизнь сталкивает Ролли гораздо реже. А жизненная философия шикарной женщины гласит: еда превыше всего! Во-первых, это вкусно. Во-вторых, не знаешь, когда будет в следующий раз. Ну и наконец когда ты ешь, никто не станет требовать от тебя ответов на вопросы, а сам ты при этом будешь счастлив и отдхоновенен и мозгом, и пузом. 
Дело за малым – получить пирожные, не показывая при этом критической необходимости организма в них. Вообще она бы попросила чего-нибудь, вроде Бейкерса, Катти Сарк или Олд Феллоуз, но импозантно напрягающий несуществующие мышцы мужчина вряд ли оценит подобное желание от нежданной гостьи, которая претендует на добровоспитанность.  Очень многие в такой ситуации заканчивали плачевно, исключительно из светлых побуждений оказываясь вынужденными пить переслащенную светло-коричневую бурду с лёгким намёком на содержание кофеина, или – что ещё хуже – какой-нибудь пахнущий типографией фруктовый чай. Жизнь Ролли и без того представляет собой весьма печальную инсталляцию, поэтому Джанклоу применяет лучший отвлекающий манёвр из недавно выученных.
Элдред, душечка, а у вас есть вай-фай? – сказать, что Розалина сама знает, какими приборами принято есть сие заморское диво, было бы преувеличением. Но как многие маггловские слова, это так сильно пахнет загадочностью и вводит магов в ступор, и к тому же у Джанклоу ещё не разу не было возможности  его использовать.
А пока полу-влекомый, полу-влекущий Элдред Уорпл  катает по нёбу неведомое слово, Ролли украдкой оборачивается к экономке и однозначно даёт той понять, что чаем можно пренебречь в пользу пирожных и чего-нибудь посолиднее.
Ой… Ой! – в поле зрения Ролли появляется нечто в себе и в большом самомнении, и она тут же выпускает предплечье писателя из своих цепких щупалец. – Мон амур, все следующие три минуты прошу вас помнить – я самая ярая ваша поклонница!
Ролли прикладывается попеременно к Джанклоу никогда, пожалуй, не сможет избавиться. Впрочем, она и не собирается. С какой стати? Что может быть искреннее, чем невербальные проявления поведения человека, если даже в какой-нибудь забытой всеми существующими богами дыре есть люди, которые получают деньги за пространные диспуты на эту тему? Тем более когда сама Ролли денег не получает вообще. А, значит, смело может использовать своё право на нематериальные ценности. Одной из которых сейчас выступает гордо возлежаший на кушетке тот-самый-вампир! Хищно преодолевая весь путь до него, и не забывая оставлять чёткие следы своего нахождения здесь (тоже весьма присущая хищным кошкам повадка), Ролли предвкушает, какой звездой она будет на следующем собрании книжного клуба.

Отредактировано Mirthe Boender (2014-12-06 00:29:15)

0


Вы здесь » DYSTOPIA. terror has no shape » alternative plot » you better watch your happy home


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно