Действительно, Арнольд не слишком много внимания уделял тому, что интересовало его меньше чего-то ещё. За последнее время он, разумеется, страшно привык к живущей у него Амелии, но странного её поведения не хотел замечать довольно долго: многие считали его непроницательным, а он просто смотрел «в другую сторону». Конечно, он стал меньше времени проводить с другими женщинами и почти совсем прекратил распускать руки, но до окончательного исчезновения этой странной привычки ему ещё было долго - Арнольд не задумывался о том, что если Фиттлворт до сих пор не ушла от него, то, возможно, она и есть та женщина, с которой он может быть счастлив. Правда, он уже не мог считать эти отношения очередным непродолжительным романом, но, пожалуй, об этом маг просто не думал.
Пизгуд любил свою работу - не нужно верить его язвительным комментариям в адрес Министерства: ему там нравилось. Как мужчина Арнольд пользовался успехом у женщин, как один из лучших специалистов по стиранию памяти - у начальства, в котором, к слову, тоже встречались дамы. В общем, на внутренние конфликты и переживания у него просто не оставалось времени, хотя кулон Сабрины до сих пор висел у него на шее, напоминая о ней холодом металла, касающегося кожи. Арнольд никогда ещё не рассказывал Амелии, что был женат, и что его жену в далёком восемьдесят девятом убили Пожиратели Смерти - убили из-за его страха потерять женщину, которую он не любил, но которая лучше других понимала его. Конечно, теперь для откровенных разговоров и шуток у него была лучшая подруга - Поллукса Пратт, и на ней он точно никогда бы не женился: с ней они вечерами выпивали, а потом развлекали - или пугали, по-разному случалось - остальных посетителей бара в Косом переулке.
Что мешало мужчине серьёзно воспринимать Амелию? Наверное, разница в возрасте тоже не осталась бы без внимания, начни он думать, что девушке пора сменить фамилию на Пизгуд. Впрочем, обычно сама девушка тоже не слишком серьёзно относилась к тому, что между ними происходило, а потому в квартире Арнольда всегда была лёгкая и весёлая атмосфера.

Правда, уже около недели каждое утро начиналось одинаково: -Амелия?! - мужчина не мог не заметить, что ей нехорошо: девушка снова выскочила из кровати и скрылась за дверями ванной. Арнольд сел, встряхнул головой и некоторое время смотрел в одну точку, будто бы пытаясь вспомнить, что он собирался делать.
-Это что, новая традиция - травиться по вечерам? - другие мысли в голову магу не приходили, и он обвинял во всём странную еду из ресторанов. На самом деле, странной - слишком солёной - еда стала не так давно, и Арнольд ещё не заметил этой закономерности. Даже если бы он увидел, что девушка сама солит еду, он бы принял это за очередную шутку от Фиттлворт: у них всякое бывало.
-Может, твой желудок требует внимания целителя? - мужчина постучал в дверь, после чего навалился на неё плечом и оказался в ванной. Амелия сидела на полу, а цвет её лица был таким зелёным, что это не укрылось от сонного Пизгуда, зевающего и пытающегося натянуть халат. -Эй, ну ты чего? - он наклонился, обхватил девушку за талию и поднял на ноги и обнял её. -Или, может, тебя уже от меня тошнит? - усмехнулся он, возвращаясь с Амелией в комнату. -Давай, Amelie, рассказывай. - он немного ущипнул её за бок и поцеловал в нос.

Неправильно от других требовать того, на что не готов сам - Арнольд хоть и понимал это, но то, что Амелия иногда позволяла себе совсем кратковременные отношения с другими, ему не нравилось. Конечно, он не до конца перестал встречаться с другими дамами: некоторые были замужем, и ничего особенного от него не ждали. Но Фиттлворт жила у него дома, и подобное её поведение вынуждало Пизгуда периодически напиваться с Поллуксой до такой степени, что он не мог даже подняться со стула: ему было невероятно стыдно признаться самому себе, что он ревнует эту молодую девушку к другим. Как вообще мог пустить Амелию в свою жизнь? Она была намного младше его и так сильно отличалась от остальных его женщин, что он слишком близко подпустил её к себе. Теперь девушка жила с ним, и делить её с кем-то Арнольд вовсе не собирался. Правда, с ней мужчина об этом ещё не говорил: его собственные отношения с другими, для начала, следовало бы закончить, а для того нужны были серьёзные причины. Он всё ещё не мог представить себя мужем этой совсем молодой девушки, которая, как и многие другие, была слишком очарована им. Арнольд не мог сказать, что любит её потому, что о своих чувствах к ней предпочитал не думать.
Разумеется, он привык просыпаться рядом с ней, и не хотел ничего менять - ему было приятно видеть её рядом с собой. И потом, Амелия столько всего знала про него и всё равно постепенно переехала к нему: воспоминания об этом моменте были не слишком яркие - это было фоном для чего-то другого - в Министерстве: маг очень любил свою работу, и тратил на неё, порой, даже своё свободное время: видимо, ему очень нравились игры с сознанием людей. Когда-то одна такая игра очень плохо закончилась для его жены, но о ней он предпочитал не говорить и считал это поводом для того, чтобы научиться управлять разумом людей без применения Непростительных. Пизгуд запретил себе всё это вспоминать, но чувство вины перед Сабриной часто бывало таким сильным, что его приходилось топить в вине. Возможно, об этом следовало бы кому-нибудь рассказать, но Арнольд не мог и слова сказать даже Поллуксе: это было слишком личным для того, чтобы обсуждать - тем более, Пратт едва ли представляла, что ему пришлось пережить. Что до Амелии, то по его мнению ей вообще незачем было знать что-то о его прошлом: она считала его обыкновенным любителем женщин, и не было причин её мнение изменять.

Когда она сказала, что беременна, мужчина сначала решил, что не то услышал, но когда она сказала это ещё раз, Пизгуд от неожиданности опустился на кровать рядом с ней. Говорить «чтооо?» было ни к чему, и Пизгуд несколько минут посвятил сверлению взглядом стены. Похоже, он пытался понять, как это могло случиться: разумеется, при таких отношениях, это не должно было особенно удивлять его, но Арнольд почему-то никогда не задумывался, что может случиться и такое. -Ну перестань. - мужчина положил руку на голову Амелии.
-Прекрати, Amelie. - Пизгуд нашёл в себе силы связывать слова в вопросительные предложения. -Скажи лучше, как это могло случиться и... чей ребёнок? - последний вопрос был доказательством его ревности: Амелия, наверное, никогда не задумывалась о том, что ему неприятны её отношения с другими. Впрочем, Арнольд, скорее всего, думал о них больше, чем их случалось на самом деле.
Или вопросы были такими странными от удивления, хотя Пизгуд ещё не до конца осознал масштаб случившегося и того, что будет дальше.

Преображение Амелии в слишком быстро перемещающееся по комнате, дерущееся и ругающееся создание было для Арнольда едва ли не более неожиданным, чем новость о её беременности. Девушка успела надавать ему пощёчин, высказаться на тему его отношений с женщинами и решить, что ей лучше уйти от него - видимо, замотавшись в одеяло - за такое короткое время, что Пизгуд не успел от очередного нервного потрясения и рта раскрыть, чтобы ей что-нибудь сказать. Впрочем, когда она выбежала в коридор в таком виде, мужчина почувствовал, что оцепенение его оставило, и теперь можно сказать Фиттлворт всё, что он хочет. Разумеется, он разозлился на неё, но когда выбежал за ней и схватил девушку за руку, понял, что ей нехорошо. Он подхватил её под руки, сумку с вещами бросил на пол и утащил Амелию обратно в комнату, где крепко замотал в одеяло и положил на кровать - теперь ей придётся его слушать, и не важно, хочется ей этого или нет.
-Успокойся сейчас же! - Арнольд заставил девушку выпить стакан воды. Он бы с удовольствием ещё и встряхнул её, но Фиттлворт не стало бы от этого лучше. -Умереть теперь что ли, раз забеременела? - Пизгуд редко ругался, но Амелия могла собой гордиться: ей удалось его спровоцировать. Так же он никогда особенно много не разговаривал, но сейчас у девушки была прекрасная возможность услышать его длинную речь: -Да, я не мог не спросить - или ты думала, что я не удивлюсь? Ты можешь представлять себе мои отношения с другими как тебе нравится, но могу тебя заверить, что такой новости я ещё ни от кого не слышал. Да и вообще, как я мог не спросить - ты же вдруг исчезала на ночь, а потом утром по Министерству ходили слухи про тебя и какого-то мужика - что я должен был думать? Если тебя это удивит, то мне неприятно! Между прочим, я тебе не изменял. - последнее было не так уж далеко от истины: Арнольд, конечно, позволял себе разговоры, несколько ужинов и поцелуи, но больше между ними ничего не было. Мужчина сам не знал, как ему удавалось избавляться от многочисленных заполучить его желавших дам, но всё же с появлением Амелии это стало для него привычным и обыкновенным. Впрочем, то, что он был столько времени верен только этой слишком эмоциональной девушке оказалось несколько неожиданным и для него самого: кажется, он только теперь понял, что кроме Фиттлворт ему никто не был нужен.
-И вообще, почему ты не хочешь, чтобы... - собственные слова казались ему странными -у нас был ребёнок? Конечно, я понимаю, что, видимо, в твоих глазах был только любителем женщин, но - Пизгуд замолчал, решив, что сейчас не самый подходящий момент делиться с Амелией историей своей жизни. Но удивительно - он был готов сказать ей то, в чём не признавался даже себе. Вернее, признавался, но невероятно страдал от понимания того, что Сабрина погибла из-за него, и что он испортил ей жизнь.
После её смерти Арнольд некоторое время думал, что даже если он не любил её, то не сможет полюбить ещё кого-то, а потом в его жизни было столько женщин, что он устал от них и мечтал встретить ту, которая будет понимать его, не станет слишком много внимания уделять работе, а будет сидеть дома и воспитывать его детей. Странно, но такой падкий на хорошие слова в свой адрес, на красивые наряды и приятный голос мужчина мечтал о своей семье - такой, ради которой ему не будет нужно проводить вечера в обществе похожих одна на другую женщин.
-Хотя, если я такой ужасный, и ты хочешь уйти - пожалуйста. - Пизгуд поднялся с кровати и ушёл в кухню, где залпом выпил четверть бутылки огневиски. Он не понимал, почему его так пугает мысль, что Амелия действительно оставит его - раньше он думал об этом совершенно спокойно, с самого начала не представляя, что их роман будет настолько серьёзным. Может быть, эта молодая девушка и стала единственной любовью в его жизни, которую он так долго искал? Нет, Арнольд не мог в это поверить - это было бы для него очередной новостью, а их для сегодняшнего утра было и так более, чем достаточно.
Но всё же нужно решать, что делать дальше, но теперь всё зависело от Амелии, а Арнольд продолжал обижаться и, как много лет назад, заливать тоску и печаль алкоголем: маг думал, что не нужен девушке, но отпускать её ему совсем не хотелось. Правда, заставить её остаться  Пизгуд тоже не мог, хотя и не мог понять, почему - почему был готов отпустить Амелию, если она решит уйти от него.

Может быть, она действительно сказала «любишь»? Арнольд поднял голову и посмотрел на Амелию, пытаясь понять, осознанно ли она говорит о чувстве, которого он ждал столько времени. -Да кто тебе сказал это! - возмущённо крикнул Арнольд, ударив кулаком по колену.
-Неужели ты думаешь, что я всегда был таким - любящим красивых женщин, бесстыдным и несерьёзным? Думаешь, я и сейчас на самом деле такой? Амелия... - здесь было нечему удивляться, но Пизгуд был слишком расстроен, чтобы это понимать. -Я никогда не думал, что для тебя это так серьёзно. Ты всегда была не похожа на остальных - я и не думал, что наши отношения будут настолько серьёзными и настоящими. Пойми, ты настолько младше меня, и в любой момент ты могла это понять. - раньше Арнольд никогда бы не стал говорить о своих чувствах с Фиттлворт, но теперь он почувствовал, что может рассказать ей всё: она сказала ему, что беременна, и это в его глазах было слишком личным и откровенным - Амелия доверяла ему. Правда, сейчас она так ругалась, что мужчина этого не осознавал. Он был раздражён и не мог себе представить, что будет дальше. -Я не мог тебе запретить, понимаешь? Какое право я тогда имел? - Арнольд говорил всё тише: ему не хотелось кричать на девушку.
-И потом, Amelie, ты ведь тоже никогда не говорила, что тебе не нравится моё поведение. Наверное, ты и тогда подумала, что я с тобой играю? Я не хотел привязывать тебя к себе, чтобы тебе не было хуже. Посмотри на меня, разве такой человек тебе нужен? - Арнольд не понимал, как они могли жить вместе, как она могла от него забеременеть - всё это словно происходило с кем-то другим, а он просто наблюдал со стороны, пытаясь разобраться в деталях запутанного сюжета чужой истории.
-Почему я должен был выгнать тебя? Не знаю, что ты обо мне думаешь, но не могла ведь ты жить с таким монстром! - Пизгуд не думал о том, что большинство молодых людей в возрасте Амелии сделали бы то, чего она так испугалась - он был гораздо старше и умнее их, да и не мог он сделать такое с Фиттлворт: он ведь пустил её в своё личное пространство, за гранью которого оставались все остальные его женщины. -Ты не должна этого бояться. Я всегда хотел, чтобы у меня были дети. - собственная речь удивляла мужчину с каждым словом всё больше, и он уже готов был схватиться за голову.
Когда она обняла его, Арнольд вздрогнул и опрокинул стакан. Амелия решила остаться с ним, говорила что-то о своём состоянии, о его чувствах к ней, а Пизгуд одной рукой гладил её руки, а за второй прятал лицо, чтобы девушка не увидела слёз на его глазах. Он верил, что когда-нибудь будет счастлив, но всё представлялось ему настолько по-другому, что сейчас Пизгуд не мог поверить, что его мечты могут стать реальностью - всё зависело от него, ведь это он должен быть сильнее. -Я и сам не знаю: раньше я такого ни к кому не испытывал. - девушка стояла к нему спиной, освещённая лучами утреннего солнца. Мужчина вдруг почувствовал прилив нежности и тепла - он поднялся на ноги и сделал несколько шагов к Амелии. -Но теперь я имею право, Амелия. Я женюсь на тебе. - мужчина слишком медленно соображал, и не сразу понял, что предложение, должно быть, делают по-другому. -Нет, не так: ты будешь моей женой? - он легко улыбнулся, взяв руки Амелии в свои. Он не слишком хорошо понимал, что будет дальше, но чувствовал, что отчего-то не может поступить по-другому. Впрочем, даже сейчас Пизгуд оставался Пизгудом, а потому не мог обойтись без того, чтобы рухнуть перед девушкой на одно колено, вытащив откуда-то горшок с цветком. -Сойдёт вместо букета? Вечером обещаю настоящий. - он весело подмигнул Амелии, хотя чувствовал себя странно: он боялся, что Амелия может не согласиться выйти за него замуж. -Не хочу, чтобы ты, чтобы вы уходили. - он легко провёл рукой по животу девушки и поцеловал его. Арнольд всё ещё не до конца понимал, что произошло, но случившееся начинало радовать его, и мужчина действительно хотел изменить свою жизнь: теперь у него для этого были серьёзные причины - он мог стать счастливым.