ИСТОРИЯ КВИДДИЧА

Первое упоминание о квиддиче относится к одиннадцатому веку: они находятся в дневнике ведьмы Герти Кеддл, жившей у болота Квирдитч. Сейчас эти записи хранятся в Музее Квиддича в Лондоне, книга «Квиддич сквозь века» содержит выдержки, переведённые с саксонского:

Вторник. Жарко. Опять эта толпа играет в свою глупую игру на мётлах на болоте. Швырнули большой кожаный мяч в мою капусту! Прокляла пришедшего за мячом, весело будет наблюдать, как он летает задом наперёд.

Вторник. Дождливо. Собирала крапиву на болоте. Эти идиоты опять притащились со своими мётлами! Поглядела на них недолго, на всякий случай пряталась за камнем: мяч у них новый. Бросали его друг другу, пытались засунуть в деревья на краю болота. Какая чушь!

Вторник. Ветрено. Гвеног заскочила на чашечку крапивного чая, и пригласила меня к себе. В конце концов весь вечер смотрели за этими идиотами на мётлах: теперь вокруг них ещё и два камня летали, пытались скинуть с мётел. Жаль, никто так и не упал. Тот толстяк-шотландец с холма тоже был, кстати. Гвеног сказала, что сама иногда играет — домой я ушла расстроенная.

Эти записи говорят нам о многом, хотя Герти Кеддл, конечно, не догадывалась, как важны они будут для потомков. Во-первых, приземлившийся в капусту мяч был сделан из кожи, как и современный квоффл. Используемые для других игр пузыри были непригодны в ветреную погоду, именно поэтому их пришлось заменить. Во-вторых, деревья явно были аналогом современных колец. В-третьих, упомянуты предшественники бладжеров — летающие камни.
Следующее упоминание о квиддиче относится к двенадцатому веку, когда Гудвин Нин из Йоркшира написал своему кузену из Норвегии Олафу:
Дорогой Олаф,
Как поживаешь? Мои дела идут хорошо, правда, Гунхильда заболела драконьей оспой.
В субботу мы играли в квиддич, правда бедной Гунхильде было совсем не до игры, и вместо неё хватателем пришлось брать кузнеца Рэдальфа. Команда Илкли играла неплохо, но удача была на нашей стороне: мы долго тренировались и в итоге забили сорок два раза! Рэдальф получил бладером по голове, а всё из-за нерасторопности старика Угга. Новые бочки для голов, кстати, очень удобны: мы позаимствовали их у Уны из гостиницы и прикрепили на высокие шесты, по три с каждого конца. Уна же угощала нас мёдом, когда мы победили. Гунхильда была страшно недовольна, что я пришёл так поздно, мне даже пришлось уворачиваться от пары заклятий... Но всё наладилось! Посылаю с лучшей совой, которую только смог найти.
Твой брат,
Гудвин.

Итак, мы видим насколько игра изменилась за сто лет. «Хвататель» — это, очевидно, охотник, а «бладер» — устаревшее название «бладжера». Теперь корзинами стали бочки на шестах. Однако отсутствует один из самых главных элементов — золотой снитч, который появился только в тринадцатом веке при довольно любопытных обстоятельствах.
Охота на сниджетов была популярна среди волшебников в начале двенадцатого века. Сейчас золотой сниджит — редкий и охраняемый вид, но тогда они были широко распространены в Европе, а благодаря способности развивать высокую скорость и умению прятаться они были совсем незаметны для магглов. Небольшой размер в сочетании с манёвренностью, умением избегать хищников — всё это увеличивало почётность его поимки. На гобелене двенадцатого века, который хранится в Музее Квиддича, изображены маги во время охоты на сниджита: одни используют сети, другие — волшебные палочки, а третьи и вовсе пытаются поймать сниджита голыми руками. Гобелен показывает, что часто поймавший сниджита мог просто раздавить его. В конце концов удачливый охотник награждался мешком золотых монет.
Охота на сниджитов была предосудительна по ряду причин: каждый здравомыслящий волшебник должен был осуждать уничтожение этих миролюбивых пташек забавы ради. Кроме того, охота обычно проводилась днём, из-за чего магглы всё чаще замечали мётлы волшебников в небе. Однако Совет Волшебников не стремился запретить охоту на сниджитов, а даже наоборот, не считал её чем-то неправильным. Охота на сниджитов окончательно пересеклась с квиддичем в 1269 году на матче, посещённом главой Совета Волшебником Барберусом Брагге. Мы об этом узнали из письма мадам Модести Рэбнотт из Кента её сестре Прюденс из Абердина (это письмо также хранится в Музее Квиддича в Лондоне). В письме говорится, что мистер Брагге принёс на матч клетку с золотым сниджитом, приказал выпустить его на поле и пообещал, что наградит поймавшего его до конца матча игрока ста пятьюдесятью галлеонами. И вот что происходило дальше:

Как один, игроки поднялись в воздух, не обращая внимания ни на квоффл, ни на бладжеры. Оба вратаря покинули свои позиции и присоединились к охоте. Несчастный маленький сниджит метался туда-сюда, ища спасения, но болельщики не давали ему покинуть пределы поля, используя отражающие чары. Ты знаешь, Прю, как я отношусь к охоте на сниджитов, поэтому я не могла удержаться: я выбежала на поле и закричала мистеру Брагге, что это совсем не спорт, что мы должны отпустить сниджита и насладиться квиддичной игрой, ради которой мы сюда и пришли. Ты не поверишь, Прю, он просто расхохотался и швырнул в меня пустую клетку! Я была в ярости, Прю! Когда несчастный сниджит пролетал мимо меня, я воспользовалась призывающими чарами, ты знаешь, они у меня хорошо выходят, да и прицелиться мне было проще — я ведь стояла на земле, а не балансировала в воздухе на метле. Птичка оказалась в моей руке, и я сунула её в карман и побежала так быстро, как только могла. Конечно, меня поймали, но я успела отпустить сниджита. Глава Брагге был так зол, что я уж подумала, что он превратит меня в жабу или кого похуже, но, слава Мерлину, его помощники его успокоили, а я отделалась штрафом в десять галлеонов за срыв игры. Конечно, у меня за всю жизнь столько денег на руках не было, поэтому с домом пришлось попрощаться. Скоро я приеду жить к тебе, — слава Мерлину, гиппогрифа они не забрали. И, клянусь тебе, Прю, глава Брагге потеряет мой голос, если я, конечно, ещё могу голосовать.
С любовью,
твоя сестра Модести.

Храбрый поступок мадам Рэбнотт, может быть, и спас одного сниджита, но всех она спасти не могла. Идея главы Брагге навсегда изменила квиддич. Вскоре сниджитов стали выпускать на каждой игре, а в командах появился специальный игрок, целью которого была поимка сниджита. Когда сниджита убивали, игра заканчивалась, а поймавшая его команда получала сто пятьдесят очков, в память о ста пятидесяти галлеонах, обещанных главой Брагге. Болельщики помогали удерживать сниджита на поле с помощью отражающих чар, упомянутых госпожой Рэбнотт.
К середине следующего столетия популяция золотых сниджитов сократилась настолько, что Совет Волшебников, возглавляемый Эльфридой Клэгг, признал их охраняемым видом и запретил как охоту на них, так и их использование в квиддичных матчах. В Сомерсете был открыт заповедник сниджитов имени Модести Рэбнотт, и одновременно с этим был начат поиск альтернативы для сниджита в квиддиче.
Изобретение золотого снитча связывается с именем Боумана Райта из Годриковой Впадины. Пока по всей Европе искали птицу на замену сниджиту, талантливый колдун по металлу Райт решил изобрести мяч, копирующий поведение золотого сниджита. Его успех превзошёл все ожидания, судя по количеству пергаментов с заказами, оставшимися после смерти Райта. Золотой снитч, как назвал своё изобретение Боуман Райт, в точности передавал поведение своего прототипа, но, в отличие от сниджита, был зачарован так, что не мог покинуть пределы игрового поля. Появление золотого снитча завершило процесс формирования современного квиддича.

КВИДДИЧ СЕГОДНЯ

И по сию пору квиддич продолжает увлекать миллионы зрителей. Каждый волшебник, покупающий билет на матч, получает шанс насладиться игрой профессионалов, головокружительными трюками в воздухе и духом соперничества (если, конечно, снитч не был пойман в первые пять минут матча — уж тогда каждый почувствует себя обманутым). На протяжении всей истории квиддича ведьмы и волшебники придумывали сложные манёвры, которые помогали прийти к победе первыми. Вот некоторые из них:

Атакующая позиция «Ястребиная голова» — охотники образуют группу в форме стрелы и в таком составе летят к воротам. Очень эффективный манёвр для устрашения противника и устранения других игроков.
Вибрация Вулгонга — зигзагообразное движение для устранения охотников команды-противника.
Двойная восьмёрка — приём для защиты ворот, применяется в основном во время штрафного, — вратарь на большой скорости облетает вокруг колец, чтобы преградить путь мячу.
Захват ленивца — игрок свешивается с метлы вниз головой, чтобы уклониться от бладжера.
Зеркальная защита — оба загонщика бьют по бладжеру одновременно, тем самым увеличивая силу удара.
Морская звезда и метла — охотник держит метлу горизонтально, обхватывая её одновременно рукой и ногой, все конечности при этом должны быть вытянуты. Стоит напомнить, что если рукоять вашей метлы не столь крепка, как хотелось бы, от выполнения манёвра стоит воздержаться.
Обратный отлёт — загонщик бьёт по бладжеру, направляя его за себя; приём трудно выполнить, но противников отвлекает на ура.
Передача через плечо — охотник передаёт квоффл другому охотнику через плечо. Вероятность попасть точно невелика.
Перехват Пламптона — движение ловца, когда снитч как будто случайно влетает в его рукав. Приём назван в честь Родерика Пламптона, ловца «Татшильских Торнадо», который рекордно быстрой поймал снитч в 1921 году благодаря этому приёму. И хотя до сих пор находятся желающие оспорить спланированность этого приёма, сам Пламптон до смерти утверждал, что всё заранее просчитал.
Плоскогубцы Паркина — двое охотников окружают охотника команды-соперника, а третий летит на него головой вперёд.
Трансильванский Таран — приём имитирует нанесение удара кулаком в нос. До осуществления касания приём является разрешённым, однако добиться этого трудно, так как оба противника находятся на летающих мётлах.
Финт Вронского — ловец летит к земле, делая вид, что заметил снитч, и перед самым ударом о землю поворачивает назад, что чаще всего выводит из строя ловца команды-соперника. Приём назван в честь польского ловца Йозефа Вронского.
Хитрость Хорьковой — приём требует согласованности действий нападающих: один летит вверх и делает вид, что собирается забить гол, но в конце концов отдаёт мяч другому охотнику своей команды, находящемуся внизу.